Ну что это за лето? Четвертый день льют дожди, температура воздуха не поднимается выше двадцати градусов, а сегодня вообще ливень сплошной стеной. Именно об этом рассуждала Татьяна, стоя под козырьком остановки в ожидании своей маршрутки. Хотя, не только об этом – помимо погоды есть еще много неприятностей в личной жизни. Например, она находится на стадии развода с мужем. Виталик сам не решался выгнать Таню с сыном из своей квартиры, но ему помогла мамочка – свекровь Татьяны.
— Не засиделась ли ты, девочка, на чужих квадратных метрах? Или эти метры выдрать у нас попытаешься за счет ребенка? Так ничего у тебя не получится, эта квартира моих родителей, которую Виталик унаследовал, ваши только тут шиш с маслом.
Таня ожидала, что такое когда-нибудь случится. Свекровь ее не любила с самого начала знакомства, и называла Таню «оборванкой без угла». В общем-то истина в ее словах была – у Тани не было своего угла от слова «совсем»: она стала сиротой в 18 лет, с мамой они все время скитались по съемным квартирам, а когда мама умерла, то пришлось с подругой Алиной арендовать квартиру на двоих. Алина была студенткой, ей помогали родители, Тане же и учиться некогда было, она пошла работать продавцом. Было понятно, почему свекрови не понравилась такая будущая сноха, да еще она пришла знакомиться в каком-то вытянутом свитере видавшим виды. Ну не было у Татьяны другой теплой одежды, а на улице был сильный мороз.
Несмотря на то, что между Таней и Виталиком была когда-то настоящая любовь, свекровь обвинила Таню в меркантильности:
— Сама без угла, так поуютней квартирку ищешь?
— Ну зачем вы так, Яна Ивановна, – вежливо отвечала Татьяна. – Я люблю вашего сына.
— И блага его любишь, да?
— Если бы у него не было ни кола, ни двора, я бы тоже его полюбила.
— А с колом и двором сподручнее, правда?
Свадьбы не было – Яна Ивановна посчитала фиктивным этот брак, даже на роспись не пришла. Молодые просто собрали компанию друзей и отметили на природе. Выяснилось, что уже перед росписью Татьяна оказалась беременной, и этот факт Яну Ивановну просто взбесил.
— Все равно не рассчитывай на эту квартиру, даже после рождения ребенка.
Когда родился Ванюшка, свекровь его не приняла как внука. «Ребенок» — именно таким словом она называла малыша. Ни Ваня, ни внучок, а именно «ребенок». Пока Ваня рос, свекровь постоянно названивала Виталику и Татьяна слышала через трубку ее невнятные выкрики. Виталик морщился, старался быстрее закончить разговор, а потом срывался на жене. Даже к плачущему Ванечке не хотел подходить, да и вообще – не нянчился, часто пропадал после работы и неохотно шел домой. Пока Ване не исполнилось три года, Яна Ивановна обвиняла Татьяну в тунеядстве и то что она «хорошо пристроилась». Ваня пошел в садик, Таня – на работу, но к этому времени Виталик потерял всякий интерес к своей семье и уже даже тяготился Татьяной и Ванечкой. Вот, настал момент, когда свекровь пришла выгонять свою сноху.
— Я сама в однокомнатной живу! – кричала она. – Сыну родительскую двушку отдала, но не для тебя с ребенком! Я вдовой стала, когда Виталику три года было, живу в квартире мужа, хоть и крохотной, но ни на кого в этой жизни не рассчитывала, никого не напрягала!
Таня с Ванечкой отправились жить к Алине, хотя бы на первое время. У той своя семья, трехмесячная дочка, хмурый муж, но комнату ей выделили. И вот – Ванюшу в садик, сама на работу, а вечером надо тихонько прятаться в своей комнате. А тут еще такая непогода разыгралась, в жизни полная неразбериха. Ну вот, хоть маршрутка подъехала.
Татьяне повезло – свободных мест было много, но на следующей остановке зашло много народа и около нее встала старушка с большой сумкой из которой свисал большой пучок укропа.
— Бабушка, садитесь, пожалуйста.
— Спасибо, внученька.
Выходили на одной и той же остановке – возле рынка. Первая к водителю подошла старушка, чтобы рассчитаться. Она долго копалась в сумке и карманах в поисках денег, потом растеряно прошептала:
— Я дома кошелек оставила.
Водитель, кавказкой наружности, нервно заявил:
— Ничего не знаю, платите. Ищите деньги.
Старушка опять стала искать кошелек по карманам, будто он там чудесным образом появится. В салоне заворчали пассажиры:
— Бабуля, давай быстрее, опаздываем же! Все вы, пожилые пенсионерки такие – денег нет, а потом миллионы у вас на счету находятся. Вон какую сумку тащит, на рынок, наверное, торговать, деньги всегда имеются, а как платить – так кошелек забыла!
— Я заплачу за бабушку, — сказала Таня. – Не возмущайтесь так.
Хоть Таня и сама считала свои копейки, но за старушку заплатила. Вышли обе, бабушка стала благодарить Татьяну.
— Я вот тут на рынке иногда зеленью торгую и сегодня тоже. Подойди ко мне днем, я тебе отдам долг за себя. А зовут меня Нина Дмитриевна, или просто – баба Нина.
— Да ничего не надо, все нормально, а меня Таня зовут, — сказала Татьяна и отправилась к себе на работу.
Через несколько дней состоялся развод. Виталик сидел, отвернувшись от Татьяны и постоянно краснел. После развода его на улице ждала Яна Ивановна.
— Ну что? Развели?
Виталик молча кивнул. Яна Ивановна засияла от счастья. Татьяна, не говоря ни слова, прошла мимо. Ну о чем еще с ними говорить?
Шли дни, Татьяна прекрасно понимала, что ей пора съезжать от подруги, а денег она достаточно не накопила для первого взноса. Алина махала рукой, мол – да ладно, оставайся, но Тане было неловко при ее муже – он вроде и не выгонял квартирантку, но все же хмурился. Одна надежда на алименты, которые неизвестно, когда начислят. Татьяна старалась не быть обузой и что-то покупала из еды на общий стол. Вот так, проходя между рядов по рынку, она услышала:
— Девушка, купите у меня укроп, смотрите, какой он свеженький.
Татьяна обернулась и увидела ту самую старушку из маршрутки. Та удивленно подняла брови и, улыбаясь, воскликнула:
— Танюша, ты? Ой, так бери укроп, бесплатно, и я тебе еще денежку должна.
Баба Нина стала отсчитывать монеты. Татьяна замахала руками в знак протеста, мол – не надо. Разговорились. Беседа перешла на личное и Таня рассказала старушке почти всю свою жизнь, вплоть до сегодняшнего дня. Старалась рассказать коротко, а разговаривали долго.
— Танечка, давай ко мне переезжай. У меня хоть и одна комната в квартире, но будем жить дружно. Я одинока, ты тоже, вот и поладим.
Сложный выбор, не хотелось стеснять старушку, и все же выбора не было. Баба Нина оказалась очень доброй и одинокой старушкой. Она в первый же день открыла свой альбом с фотографиями и подробно рассказывала про каждый снимок:
— Это наши с сестрой родители, царствие им небесное. Хорошие были люди. Моя старшая сестра Катя, вот она, на этом фото, вышла замуж и родила Женю, моего племянника. Развелась рано, осталась одна с ребенком на руках. Родителей у нас уже не было, и жили мы с сестрой вместе, в трехкомнатной квартире. Мне не удалось выйти замуж, да и детей нет, а вот Женечку вырастить удалось – сестры не стало, когда племяннику было двенадцать лет, рак сгубил ее. Женя отслужил в армии, женился на Яне – вот их свадьба на снимке. Потом Виталик у них родился – посмотри, какой хорошенький на фотографии. Только вот эта Яна ужасно противная была, алчная, жадная, меркантильная. Женьку не любила, постоянно скандалы в доме, поэтому у него, у молодого, сердце не выдержало. Не знаю, что там по медицинским показателям, но мне кажется, что Янка его довела. Женька спортсмен был, не пил и не курил. Долго Яна со мной судилась по той трешке, чтобы разменять, я уже сама сдалась, согласилась, внучатый племянник же растет, а она с родителями жить не хотела. Вот так я и оказалась одна в этой квартире. До сих пор моим знакомым названивает, уточняет – не померла ли я, все на наследство метит.
Татьяна ее слушала и не верила своим ушам. Ну как можно в таком, хоть и небольшом городе, встретить родню, хоть и Ванину? Как в каком-то сериале, но случается же такое. Обо всем этом Татьяна поведала бабе Нине. Она еще долго обнимала Ванюшу со слезами и приговаривала:
— Правнучек ты мой родненький! Уж не знала, что когда-нибудь такое случится и я найду родственную душу.
Ваня хлопал глазами и не понимал – почему баба Нина так плачет. А потом среди знакомых бабы Нины поползли слухи, которые дошли до Яны Ивановны в искаженном виде – мол какая-то квартирантка живет у старушки и метит на ее квадратные метры. Удивительно, но эти слухи мигом привели Яну Ивановну к бабе Нине. Татьяна слышала визгливый голос бывшей свекрови еще в прихожей:
— Вы пускаете сюда каких-то проходимок, которые вас облапошить готовы, хотите переписать на нее квартиру, когда у вас есть единственный родной человек – внучатый племянник? Вы совсем в маразм впали?
— Почему – единственный? Таня, Ваня, идите сюда.
Таня с сыном появились в прихожей. Яна Ивановна выпучила глаза.
— Ах ты оборванка без угла. И сюда добралась? Надо еще проверить – это Виталика ребенок или нет! Что-то я сомневаюсь.
— А я не буду ничего проверять, — усмехнулась баба Нина. – Они мне все равно родные. Или бумагу тебе показать, в которой Таня наследница?
Яна Ивановна выскочила из квартиры, на ходу посылая проклятья всем – и бабе Нине, и Татьяне и даже «ребенку». Баба Нина вздохнула и закрыла входную дверь, сказав одно лишь слово: «Лицемерка!». Больше Яна Ивановна не появлялась в квартире бабы Нины, да и про Виталика ничего неизвестно, только алименты Татьяне напоминают о прошлом замужестве.